| Обещал быть день хорошим, я симулировал амнезию коленей. |
| Дураки, поверили на работе! И вот выходной посреди недели – |
| Завтрак перед теликом в постели. Но там показали, как надо убить тюленя, |
| Чтобы не повредить шкуру – в глаз! Я плакал, и слезы капали на пельмени |
| Из мяса молодых бычков. О, как я ненавижу этих людей, мудаков! |
| Жестокий, жестокий мир! Теперь то я точно на все готов! |
| Лишь бы увидеть другие грани этой жизни – звоню: "Алло, Петров! |
| Я слышал, ты практикуешь это. Сколько мне будет стоить тайна иных миров |
| Созерцанья?" Петров сказал: "С тебя кружка пива. Слушай, каналья! |
| Легко, в принципе, это. А главное – без химии. Просто все и гениально. |
| Короче, забудь про свою маму, забудь про свой любимый хип-хоп…" |
| "Петров, "хип-хап" говорить надо!" "Неважно. Должен ты сказать: мысли – стоп! |
| Забудь логические построения и прекрати осмысление! Ну ладно, пока! |
| При встрече все расскажешь. Желаю тебе удачного расширения сознания!" |
| "О'кей, Петров, до свидания!" Закончив разговор, |
| Минут через пять, я уже смог санкционировать в башке запор |
| Мыслей, которых напор, не особо мощный, было пресечь не трудно. |
| Петров оказался прав: остановка мыслей – все, что было, в принципе, мне нужно. |
| Рискну описать последствия: расширился я как шар. |
| Мой традиционно-ассоциативный образ мышления от меня отпадал |
| Кусками, как высохшая грязь. Я стал почти самим горизонтом! |
| Чуть-чуть бы еще, но в эту минуту так скрючило, что к своим подошвам |
| Уперся лицом! Глаза были на уровне жвачки прилипшей к тапку, |
| Которая ко мне обратилась ментально, обойдя проблему нехватки |
| Выражения смысла просто словами. И вот мой мозг, живой холодец, |
| Уловил примерно следующий смысл: "Так, так. Еще один хитрец. |
| Все мало вам – с жиру беситесь! Может, хватит уже, наконец! |
| Искатели новых реальностей! Заебали! А тебе уж точно настал пиздец!" |
| Резкое отключение, затем прояснение. Какие-то дети-негры |
| Швыряют в меня камни. Я на задворках Аддис-Абебы |
| Бегу по улицам из глины. Паника, жара. Пот, кровь и грязь. |
| Охранник-громила у посольства России, с отвращением борясь, |
| Ногой меня откинул, прошипев: "Отвали, мразь!" Не без добрых людей мир. |
| Улыбчивый старикан-негр в хижине свою меня уложил, |
| Жажду каким-то напитком утолил. Странно, но понимал я его диалект, |
| Но не мог уже пошевелиться. И какие-то вещи странные начал говорить дед. |
| Типа: "Удача, как ты, в местах наших бывает два-три раза за век! |
| Извини, но выхода у меня другого нет, мил мой человек. |
| Отверстие щас тебе сделаю, через которое вытащу печень, |
| Ведь печень белого дьявола, в толченом виде, как известно, излечит |
| Мое племя от проклятья Ундуги! За помощь спасибо, молодец!" |
| И дед начал оперировать, а я обхезался, всем телом поняв – пиздец |
| Вселенной моей! И в этом аду на плече старого негра, рубец |
| Заставил на себя внимание обратить. И сообщил: "Это еще не конец!" |
|
| Это не конец – не загустел, ведь, в башке понимания холодец. |
| Это не конец – не просолился осознания огурец. |
| Так со мной ментальничала суть всего – то ли жвачка, то ли рубец. |
| Это еще не конец, – говорит, – это не конец! |
| Это не конец – не загустел, ведь, в башке понимания холодец. |
| Это не конец – не просолился осознания огурец. |
| Так со мной ментальничала то ли жвачка, то ли рубец. |
| Это еще не конец! Куда собрался? – говорит, – это еще не конец! |
|
| Начала проявляться картинка. Очень сильно не хватало воздуха. |
| Всплывало понимание пропорционально появлению черт контура |
| Монаха напротив меня. Я откуда-то уже начинал знать, что щас будет: |
| В горах Священного Тибета против воли своей протягивал я руки, |
| Приветствуя местного деятеля, какой-то передавая ему пакет. |
| Мой язык двигался немыслимо, лозунги штампуя а-ля Тибет |
| Будет освобожден! Туловище согнулось, выдав поклон, |
| Ведь мозг не контролировал тело. Был заперт мозг. Мозг был возмущен. |
| Точнее сказать, безумно напуган! Только и смог, что выдавить слезы |
| На лицо мое с идиотской улыбкой. Знал ведь мозг – не спастись от угрозы. |
| Возле нас высрала земля китайский спецназ, лучший в мире, заметьте! |
| За ненадобностью, видимо, был задушен монах, тут же, на месте. |
| Закончился он без удивления, с блаженной улыбкой. Естественно! |
| Он вон кто был! А кто я, все воспринимающий болезненно? |
| Кстати, о будущей боли. Наивно полагал, что от нее скроюсь |
| Также как в начале истории – отключив сознание. Но.… Но держать фокус |
| На происходящем заставляла суть всего, в форме проклятой жвачки. |
| Камера пыток с вездесущим евроремонтом, отсутствующая мрачность |
| Безумно пугали несоответствием с моими ассоциациями. Меня связали. |
| Вот – китайский майор, В углу – печатной машинки клацанье. |
| Вопрос один: " Где Ву Чанг, правая рука Далай Ламы?" |
| Хотел соврать во спасенье, но сука-жвачка, харкнула моими устами. |
| В ответ, естественно, две серии по три удара коротко и мощно. |
| Затем – мини-генератор и провода, идущие в область моего междуножья. |
| Сошел с ума. Прежде обхезался. Узнал много о боли |
| До того как знакомый голос, зевая, сообщил: "Ладно, довольно". |
| Черепками все вокруг стало. Они осыпались. И вот я в своей комнате. |
| В жизни ни что так не радовало, как о далеких бедах новости, |
| Идущие по родному телевизору! Невыносимо ныло все тело, |
| Видимо, от псевдоболи, ведь шрамов не было. |
| Я посмотрел несмело в окно, поняв точно одно – |
| К моим боязням женщин и высоты, прилипла еще одна зараза – "агорофобия", |
| В транскрипции на русский: "БОЯЗНЬ ГОРИЗОНТЫЫЫЫЫЫЫЫ"! |