Letras de Земля мёртвых - HORUS

Земля мёртвых (original)

Первомай на улицу просыпался красной смородиною.
Особист орал про антисоветскую гадину.
Тебя научит тут начальство любить свою родину
Или земелькой влажной просто присыпет во впадине.
Солнце припрятало лучей рыжье,
Лишь тёмных елей караул вечно поднят в ружье.
На плац небес сочащийся дождём всё также туп и сер.
Нас запер как в надёжный сейф в дремучей лесополосе.
Бескрайний север.
Уже никто не вспомнит поимённо,
Тех кто кормили своей плотью эту землю мёртвых.
Тут сгинули в этом лесу под лай конвойных сук -
Кто тут остался навсегда его чащобами пленённый.
Холодно-равнодушный, как патологоанатом -
Лес переварит всех: и праведников, и варнаков.
Сплетённый из ветвей орнамент скрыл координаты.
Мох на колючке, воробей - наш дневальный пернатый.
А под стволами что покрыты бахромой мха
Яркий ковер из зелени был наощупь, как бархат.
И ты под ним под ним прилег в суглинок дабы отдыхать
Мечты - приют уставших от мытарств и бесконечных пахот.
И ты уже практически мертвец.
Воздух свободы стал твоим единственным богатством.
Нас без остатка растворяет этот тёмный лес,
Уже почти застыл бессмертных масок белый алебастр.
Пайка казённая, роба клейменная.
Весна холодная, краснознамённая.
Мелодия тех мест летит окрест по дальним зонам,
Разлившись в воздухе малиновым, кандальным звоном.
И ей раздолье по всему массиву.
Спасибо за чёрствый рандолик да заплечный сидор.
Между осин куда-то вдаль туда за неба синь,
Ведь знаешь сам, что на Руси так важно умереть красиво.
Гудел в ночи далекий Чевенгур.
Заснуть не дал вопросов гул, настырно душу мающий.
Закрой глаза, ведь скоро там, на светлом берегу,
У райских врат Боженька спросит с нас, как с понимающих.
Стволы покрыты бахромою мха
Яркий ковер из зелени был наощупь, как бархат.
И ты под ним под ним прилег в суглинок дабы отдыхать
Мечты - приют уставших от мытарств и бесконечных пахот.
И ты уже практически мертвец.
Воздух свободы стал твоим единственным богатством.
Нас без остатка растворяет этот тёмный лес,
Уже почти застыл бессмертных масок белый алебастр.

(traducción)

El Primero de Mayo en la calle amaneció con grosellas rojas.
El oficial especial gritó sobre las alimañas antisoviéticas.
Aquí las autoridades te enseñarán a amar tu patria
O simplemente rocíe una tierra húmeda en el hueco.
El sol ocultó los rayos rojos,
Solo los guardias de los abetos oscuros se levantan para siempre en un arma.
En el patio de armas del cielo, la lluvia que rezuma todavía es opaca y gris.
Estábamos encerrados como en una caja fuerte en un denso cinturón forestal.
Norte sin fin.
Nadie lo recordará por su nombre.
Los que alimentaron con su carne a esta tierra de muertos.
Luego desaparecieron en este bosque bajo los ladridos de las perras escoltas -
Quien aquí quedó para siempre cautivo por sus matorrales.
Fríamente indiferente, como un patólogo -
El bosque digerirá a todos: tanto a los justos como a los barnak.
Un adorno tejido con ramas ocultaba las coordenadas.
Musgo sobre una espina, un gorrión es nuestro pájaro ordenado.
Y debajo de los troncos que están cubiertos de musgo con flecos
La alfombra verde brillante se sentía como terciopelo.
Y te acuestas debajo de él en la marga para descansar
Los sueños son un refugio para aquellos que están cansados ​​de pruebas y arados interminables.
Y estás prácticamente muerto.
El aire de libertad se ha convertido en tu única riqueza.
Este bosque oscuro nos disuelve sin dejar rastro,
El alabastro blanco de las máscaras inmortales casi se ha congelado.
La soldadura es estatal, la túnica es de marca.
La primavera es fría, bandera roja.
La melodía de esos lugares vuela en zonas lejanas,
Derramándose en el aire con un sonido carmesí y encadenado.
Y ella se expande a lo largo de la matriz.
Gracias por el randolik rancio y la sidra.
Entre los álamos en algún lugar en la distancia por el cielo azul,
Después de todo, usted mismo sabe que en Rusia es muy importante morir bellamente.
Chevengur distante zumbaba en la noche.
Conciliar el sueño no dio retumbo preguntas, agitando el alma obstinada.
Cierra los ojos, porque pronto allí, en la orilla luminosa,
A las puertas del cielo, Dios nos preguntará como a los que entienden.
Los troncos están bordeados de musgo.
La alfombra verde brillante se sentía como terciopelo.
Y te acuestas debajo de él en la marga para descansar
Los sueños son un refugio para aquellos que están cansados ​​de pruebas y arados interminables.
Y estás prácticamente muerto.
El aire de libertad se ha convertido en tu única riqueza.
Este bosque oscuro nos disuelve sin dejar rastro,
El alabastro blanco de las máscaras inmortales casi se ha congelado.