Letras de Москва, Садовое Кольцо - ДДТ

Москва, Садовое Кольцо (original)

Ночь.
Куранты бьются злея, что-то брат им невдомёк,
Чьи бредут очки да шея, кто торчит у Мавзолея,
Чей дымится, еле тлея, сигареты огонёк.
Это я, туманом стылым разлагаюсь по Москве
Духом бледным и унылым злой простуженною силой
Надоедливой постылой в беспартийной голове.
А на улице Арбате на серебряном канате проституток выводили на расстрел,
А из тьмы автомашины каучуковые спины обещали всероссийский беспредел.
Я брожу туманной ночью по проспектам по дворам
Вижу ночью я воочию, кто гниёт и рвётся в клочья,
Кто ломает позвоночья, остывая по утрам.
Я дышу столичным газом, чеченею на ходу
Ощущаю город разом и крестом, и унитазом
Злым булгаковским рассказом, как блаженство, как беду.
А на улице Тверской, эх, в натуре, пир мирской - там тусовка, весь бомонд крутят смерти хоровод.
Там любой чл*н и кл*тор переменам всяким рад, он в Кремле стоит за Питер, под Москвой за Ленинград.
Наблюдаю, как отравой льётся шумная толпа
Жадной жаждущей оравой, тараканьей шустрой лавой
То ли левой, то ли правой без кувалды и серпа.
Я плыву усталым Ноем, я кричу спасенным Лотом,
Я кажусь себе героем небесами звездным роем.
Банкой спермы, геморроем, а точнее - идиотом.
Ничего не понимаю я в передовой глуши
Замерзаю и сгораю, умираю, воскресаю,
Балансирую по краю в вечных поисках души.
А на новеньком вокзале под весёлым потолком гастарбайтеры страдали, вывозили их силком.
Без наград и без зарплаты, как героев соцтруда, увозили автоматы, коммуналки поезда...

(traducción)

Noche.
Las campanadas suenan furiosas, algo que no saben de su hermano,
Cuyas gafas y cuello vagan, quien asoma en el Mausoleo,
Cuyo humo, apenas humeante, luz de cigarrillo.
Soy yo, me estoy descomponiendo como una niebla fría en Moscú
Con un espíritu pálido y abatido, con una fuerza fría malvada
Molesto odioso en una cabeza no partidista.
Y en la calle Arbat, sobre una cuerda de plata, sacaban prostitutas para fusilarlas,
Y desde la oscuridad del automóvil, los respaldos de goma prometían la anarquía de toda Rusia.
Deambulo en una noche de niebla por las avenidas de los patios
Veo de noche con mis propios ojos quién se pudre y se hace pedazos,
Quien rompe espinas, refrescándose por la mañana.
Respiro gas de capital, checheno en movimiento
Siento la ciudad a la vez y la cruz, y el baño
La historia de Evil Bulgakov, como la felicidad, como el problema.
Y en la calle Tverskaya, oh, en especie, una fiesta mundana: hay una fiesta, todo el beau monde está girando en una danza redonda de la muerte.
Allí, cualquier miembro y empleado se alegra de cualquier cambio, representa a San Petersburgo en el Kremlin, a Leningrado, cerca de Moscú.
Veo a la multitud ruidosa derramarse como veneno
Multitud codiciosa y sedienta, lava ágil de cucarachas
O izquierda o derecha sin mazo y hoz.
nado con el cansado Noé, clamo con el rescatado Lot,
Me parezco un héroe del cielo, un enjambre de estrellas.
Un tarro de esperma, hemorroides, o mejor dicho, un idiota.
no entiendo nada, estoy en el desierto avanzado
Congelar y quemar, morir, resucitar
Me balanceo en el borde en la eterna búsqueda del alma.
Y en la nueva estación, bajo un techo alegre, los trabajadores huéspedes sufrían, los sacaban a la fuerza.
Sin premios y sin salario, como héroes del trabajo socialista, se llevaron ametralladoras, trenes comunales...